же начали поступать в арабскую общественную сферу, они следовали по тем же путям, что и их персидские собратья. Одна из таких работ, состоящая из краткого изложения древней истории и обзора мировых религий, была опубликована в Стамбуле объединенным изданием в 1879 году. Ее автором был Сиддик Хасан Хан (1832-1890), влиятельный индийский религиозный ученый, женатый на правительнице княжеского штата Бхопал. Отражая свои богословские проблемы (он также основал мусульманское реформаторское движение), Сиддик Хасан изложил древнюю историю мира, от его сотворения до развития различных религий у разных народов, которых он в коранических терминах называл умма (религиозные общины). Его исследования простирались от фараонов и Древней Греции через Африку, Аравию и Персию до Индии и затем Китая. Но, как и многие другие авторы его времени, Хасан страдал от информационного дефицита, который особенно проявился в его разделах о Китае, для которого было гораздо меньше доступных источников на языках, которые он мог читать.
Следовательно, он представлял Китай через общие призмы идолопоклонничества и огнепоклонничества, которые опирались на старые характеристики арабских ересиографических работ. Тем не менее Хасан, как и Заман в своем переводе Риччи, разделял определенные опасения европейских христианских авторов, в частности проблему хронологии, связанную с согласованием глубокой истории древнего мира с библейскими и кораническими рассказами о сотворении мира. Эти опасения проявились и в кратком изложении истории Китая, включенном в качестве приложения к персидскому тексту Замана. Он тоже начинался с позиционирования китайской древности в связи с исламо-христианской традицией Нуха/Ноаха, доходя до того, что приводил дату, полученную из сравнительных дилювиальных расчетов христианских антикваров, - первый император Китая был "потомком Ноя, мир ему, который был возведен на престол в 3203 году до мессии".
В своих исследованиях Сиддик Хасан использовал аналогичную сценарную базу, чтобы заполнить информационный пробел о Китае. Однако его книги вновь указывают на роль Индии в посредничестве между представлениями о Китае, какими бы ошибочными или предварительными они ни были. Сиддик Хасан не только сам жил в Индии, но и обе его работы были впервые опубликованы там, а затем переизданы в Стамбуле пять лет спустя, в 1879 году.
Этот путь передачи информации прослеживается и в одной из самых ранних турецких книг о Китае - "Çin ü Maçin" ("Китай и Великий Китай"), опубликованной в Стамбуле в 1902 году. Отражая роль иранских изгнанников в Бомбее, ее автором - точнее, составителем - был индийский эмигрант по имени Нусрет 'Али Хан Дихлеви. Дихлеви родился в Дели в 1848 году и вместе со своим отцом основал несколько газет, а затем переехал в Стамбул. Там знание языка помогло ему получить должность в Совете по проверке и экзаменам (Encümen-i Teftiş ve Muayene), который от имени Министерства образования Османской империи проверял и разрешал к публикации книги (в том числе переводные).
Краткое описание Дихлеви сохранилось в путевых заметках на языке урду Шибли Нумани (1857-1914), который в начале 1890-х годов в компании своего друга и коллеги востоковеда Томаса Арнольда (1864-1930) совершил самостоятельное путешествие по мусульманскому Ближнему Востоку. Встретившись с Дихлеви в Стамбуле, Шибли рассказал, что до работы в министерстве образования его изгнанный соотечественник редактировал антиколониальную газету, которую британский посол убедил османов запретить. Но на более радостной ноте, добавил он, Дихлеви теперь получал высокую зарплату в министерстве и женился на местной турчанке.
Не то чтобы книга Дихлеви была первой турецкой книгой о Китае. Как и в Бомбее, в девятнадцатом веке в османском Стамбуле было опубликовано несколько географических книг о Китае. В 1854 году в Стамбуле был напечатан турецкий перевод персидской книги "Хитаинама" ("Книга о Катае"). Еще более древняя, чем книга Риччи, "Хитаинама" была написана в 1516 году Сайидом 'Али Акбаром, купцом из Центральной Азии, который провел три месяца в путешествии по Китаю с миссией в Пекин в рамках системы имперской дани династии Мин. Однако, помимо того, что книге уже четыре века, Али Акбар не умел говорить, а тем более читать по-китайски, что неизбежно отразилось на переданной им информации. К счастью, в 1866 году в Стамбуле было издано более современное географическое введение в Китай.
Турецкий текст Çin ü Maçin, составленный впоследствии индийским эмигрантом Дихлеви поколением позже, демонстрирует общие черты таких вводных работ. Занимая всего сорок пять страниц (из них около четверти с иллюстрациями), "Çin ü Maçin" был призван дать общее представление о стране, о которой у читающей публики эпохи поздних Оттонов было мало достоверной информации. Он начинался с описания физической географии и политических границ (у османов и Китая был общий сосед в лице императорской России), а также подробностей о реках, озерах, горах, климате, флоре и фауне, а также об основных сельскохозяйственных культурах, торговых товарах и рудниках. Затем текст переходит к политической структуре, включая список иностранных посольств в Пекине, а затем более подробно останавливается на самой имперской столице с указанием ее основных правительственных, военных и религиозных зданий. В качестве раннего сигнала о новых интересах мусульманских читателей в колониальной Индии, а также в угасающей Османской империи, следующий раздел был посвящен истории ислама в Китае. (Уже в предыдущем году в Стамбуле была напечатана небольшая книга о китайских мусульманах, в которой была сделана попытка восстановить, как ислам впервые распространился в Китае). Дихлеви дал исторический обзор, начиная с прихода ислама в Китай при жизни Пророка и до настоящего времени, хотя и с датами, указанными в христианском календаре, что намекало на его вероятные источники среди многочисленных отчетов христианских миссионеров о китайских мусульманах. Как он отметил, большинство китайских мусульман были суннитами ханафитского толка (неявно похожими на своих единоверцев в Османской империи и Индии), хотя он привел сильно завышенную цифру населения в 50 миллионов мусульман, которая снова повторяет тревожные христианские просчеты. После описания продвижения христианства в Китае теми же миссионерами, "Чин у Мачин" Дихлеви более кратко перешел к другим религиям - буддизму, конфуцианству и даосизму, описав места их поклонения, а также примат почитания предков. В заключительном разделе описываются обычаи, одежда и внешний вид китайцев, чему способствуют иллюстрации.
Предшествуя визуальным изображениям Японии, опубликованным в персидском издании "Микадунама" несколькими годами позже, иллюстрации представляли собой литографические репродукции, оригинальные гравюры и художественный стиль которых указывали на европейское происхождение. Это не в меньшей степени относилось и к информации, представленной в книге в целом. Ведь Дихлеви собрал сведения из нескольких европейских работ, в первую очередь из труда некоего "Мистара Мидуса", которого он признал наряду с неназванным русским источником. Первым, судя по всему, был Томас Тейлор Медоуз (1815-1868), который
